Грузинские геи: проверено, мины есть
Тема ЛГБТ-сообщества постоянно всплывает в Грузии: то выйдет "Грузинский марш" - против, то выйдет грузинский футболист с радужной повязкой на рукаве - за, то нет-нет да и выскажутся представители духовенства, то в Конституции на ровном месте примут поправку, что брак - это союз между мужчиной и женщиной. А между тем в стране принято несколько документов, которые подтверждают права гомосексуальных пар на законодательном уровне. Бывший премьер-министр Бидзина Иванишвили в 2013 году заявил следующее: "Геи - такие же граждане, как и мы. Общество будет постепенно привыкать к ним". С тех пор чиновники не позволяют себе таких высказываний.
В конце прошлого месяца Грузия обсуждала событие - гей-свадьбу в США. И ладно бы просто гей-свадьбу, но бракосочетались грузин и итальянец - в чохах, фольклорных костюмах, которые для грузин имеют особенное значение. В Грузии даже есть общество "рыцарей-чохоносцев". Клятву, которую произносят при вступлении в эту организацию, написал сам Патриарх всея Грузии Илия Второй, а он вот уже как 20 лет возглавляет список самых влиятельных персон в стране.
Сегодня мы говорим с Дато Шубладзе, устроившим грузинскому обществу очередную волну, который и опубликовал у себя в Facebook фотографии в чохах, вызвавшие бурную реакцию.
Катерина Прокофьева: Давид, расскажите мне, какие эмоции вызвала публикация вами фотографии со свадьбы с вашим партнером в чохах, на кого этот ход был рассчитан и такого ли вы ожидали?
Дато Шубладзе: Скажем так, что эмоции обычные, привычные, потому что я жил, родился и вырос в этой стране, так что знаю, какие эмоции и бурные реакции вызвало бы это все. Я был готов к тому, что они бы так отреагировали. Но я очень и очень счастлив, что эти эмоции были намного меньше, чем я ожидал. Люди, наверное, стали более прогрессивно смотреть на вещи и стали более толерантны к вещам - даже если они не солидарны, они просто стали, мягко говоря, "ну да ладно, черт с вами", даже не реагируют. Что касается того, для чего это было сделано, то это был, так сказать, протест, и одевать чоху надо было для того, чтобы подчеркнуть, что и гомосексуалы те же люди, которые могут употреблять те же самые традиционные одежды, и в этом нет ничего такого особенного. Как, например, в Грузии начали говорить, что это святая святых и т.д. Это не святая святых - это ткань, которая сделана из шерсти, и точка, и просто фольклорный костюм.
Катерина Прокофьева: Да, именно вкладывают такое значение и отождествляют его с понятием мужественности.
Дато Шубладзе: Ой, я очень соболезную тем людям, которые отождествляют клочок шерстяной ткани с мужеством. Второе - то, что для меня мужество не главное, для меня главное - человечность. С мужеством далеко не пойдешь, а человечность нужна во всех планах.
Катерина Прокофьева: Вы говорили, что это было ваше определенное послание господам (Серго) Брегадзе и (Гии) Коркоташвили. Они-то как-то отреагировали на ваш троллинг?
Дато Шубладзе: Нет, они оказались достаточно умными, чтобы не отреагировать на это. Но я так и думал, что они просто промолчат, потому что я им всегда говорил, когда у меня была возможность с ними прямо общаться, что "ребята, вы делаете то, что нам нужно, потому что больше, чем вы, внимание к этому никто не может привлечь, а нам нужно внимание, потому что государство не обращает внимания, социум - просто закрывает глаза и говорит, что нас не существует, и у нас никаких проблем нет, это все выдумка. А вы как раз своей активностью помогаете нам донести то, что мы хотим донести до людей и государства" - имеется в виду проблематика ЛГБТ-сообщества и все остальное.
Катерина Прокофьева: И как вы оцениваете действия властей и полиции, которая, собственно, идет на поводу у общественности?
Дато Шубладзе: Знаете, если она идет на поводу у общественности, то тогда мы должны отменить Уголовный кодекс, потому что у общественности во многих селах Грузии превыше закона - честь, так сказать, горные законы. Так давайте отменим Уголовный кодекс и будем наказывать людей смертью и будем брать кровь за кровь, а не отсылать людей в исправительные учреждения. Что касается того, как относится государство, то власти для публики - Евросоюза, Соединенных Штатов - очень хорошо себя ведут, они очень хорошие законы принимают, но эти законы потом кладут в папки, и они пылятся на полках. А если оно нужно кому-нибудь, то вряд ли кто применит. Например, судебный институт никогда ничего не принимает такое. У нас были преступления на почве ненависти, и ни один судья не воспользовался статьей Уголовного кодекса Грузии, которая подразумевает наказание с перспективой криминала на почве ненависти. Я имею в виду то же самое на почве ориентации, расы, этничности, никогда грузинское правосудие не применяло это, а у нас есть этот закон, против которого были тот же Брегадзе и члены "Грузинского марша", но мы все равно смогли провести этот закон, но ни один судья не пользуется этим, ни один прокурор.
Катерина Прокофьева: А почему?
Дато Шубладзе: А зачем им это? Им легче потом выйти и сказать: "А где вас ущемляют, а где ваши права ущемляются?" То же самое говорится не только о сексуальной ориентации, но и о расовой и этнической дискриминации, на выявление которых грузинское общество очень богато. Я знаю людей, которых выгоняют с работы, потому что они из другой этнической группы, - уже не говорим о сексуальной ориентации.
Катерина Прокофьева: Каково количество открытых и скрытых представителей ЛГБТ в Грузии, по вашим оценкам?
Дато Шубладзе: Я не знаю, никто не вел переучета насчет того, кто открыт, а кто закрыт, но все, кто являются ЛГБТ-активистами, они все открытые, потому что открытость - это один из наиважнейших инструментов против гомофобии, потому что ты не оставляешь шанса, чтобы они тебя шантажировали, что у них очень хорошо получается. Например, они могут просто секретно записать твои отношения, а потом позвать тебя в отделение и сказать: "Вот, смотри, мы знаем, что ты такой, а теперь будет делать то, что мы тебе говорим, или мы это обнародуем". Это очень распространенная практика в бывших советских странах - мы знаем, что в России такое случалось, в Украине. В Грузии у нас был большой скандал, когда после смены власти оказалось, что у предыдущей власти очень много записей сексуального характера, что использовалось для шантажа не только людей гомосексуальной ориентацией, но и женщин и мужчин, которые имели связи на стороне. Т.е. они пользовались личной жизнью для шантажа, и, конечно, чтобы не оставить никаких шансов шантажировать тебя, - это публичность.
Катерина Прокофьева: В таком случае, вопрос: много ли грузинских геев было вынуждено эмигрировать именно из-за своей сексуальной ориентации, а не из-за чего-то другого?
Дато Шубладзе: Я знаю, в Нью-Йорке живут довольно многие из ЛГБТ-сообщества, которые просто вынуждены были свернуть свою жизнь и начать все заново из-за того, что они никак не могут реализовать себя. Под реализацией себя я имею в виду то, что им приходилось лгать, вести двойную жизнь только для того, чтобы их, допустим, не выгнали с работы или не возникало проблем с семьей и родственниками только из-за того, что они не той ориентации, которую те хотят видеть. Я не могу назвать точные цифры, сколько членов ЛГБТ-сообщества находятся в Нью-Йорке, но это немаленькая цифра.
Катерина Прокофьева: Вы говорите, что важна публичность... Вот, возьмем открытого гея в Грузии - он же не найдет работу, ему будет трудно это сделать?
Дато Шубладзе: Давайте я скажу, исходя из своего опыта и своей жизни. Мне очень часто отказывали в работе - я был ЛГБТ-активистом, но я же должен был еще где-то работать. У меня очень часто бывало так, что я проходил собеседование, был вне конкуренции, но все равно говорили: "извините, мы вас не можем взять на работу", а потом по секрету говорили: "знаете, если бы вы себя потише вели, может быть, у нас с вами получилось бы, но из-за того, что вы открытый гей, мы не можем вас взять на работу". Это неофициально. Много раз меня выселяли из квартиры, которую я арендовал, потому что каждое мое появление на телеэкране вызывало бурные эмоции у владельцев квартир, которые я арендовал, и они мне всегда говорили: "извините, у нас с вами нет никаких проблем, но мы не можем держать открытого гея у нас в квартире, потому что там соседи возникают, и мы не хотим проблем", и это было очень часто.
Катерина Прокофьева: Скажите, есть ли какие-то гей-френдли пабы в Тбилиси, может быть, какие-то клубы?
Дато Шубладзе: Есть гей-френдли бары, дискотеки и т.д. Мои друзья, которые находятся еще в Тбилиси, говорят, что предприниматели приходят к той мысли, что для бизнеса не имеет значения твоя ориентация, и для них только важно, чтобы человек приходил и тратил деньги, а, так скажем, гуманная и приемлемая атмосфера становится все большим стандартом для тбилисских развлекательных заведений. Я бы мог, например, назвать бар "Success", который существует еще с прошлого века, но давайте просто скажем, что есть - их немного, но с каждым годом становится все больше тех заведений, которым все равно, какой ориентации их клиент.
Катерина Прокофьева: Что ж, слава богу, что с тех пор, как вы уехали, вы замечаете какие-то улучшения...
Дато Шубладзе: Ну, я бы не сказал, что эти улучшения есть в плане законодательства, потому что как все было, так и осталось. Можно сказать, что это такая поза у государства - когда их спрашивают: "у вас же есть проблемы с этим", то же касается и этнической проблематики, они скажут: "нет, у нас никакой такой проблемы нет, а те, кто говорит, это провокаторы". Когда их приглашают в разные судебные институции в Штатах или же в Европе, они всегда говорят: "у нас нет никаких проблем". Я помню, даже президент (Михаил) Саакашвили, когда его здесь, в Джорджтаунском университете спросили, он ответил: "Нет, у нас геи живут очень хорошо, у них никаких проблем нет", и это был 2005 или 2006 год. Но тогда у нас не было такого дружелюбного законодательства, как сейчас, тем не менее президент сказал, что это блеф. И когда я сам встречался с президентом и сказал, что у нас есть такие-то проблемы, он сказал: "давайте, молодой человек, не выдумывать".
Катерина Прокофьева: Поправьте меня, если я ошибаюсь, но по-моему Грузия подписывала Декларацию ООН о сексуальной ориентации и гендерной идентичности тоже, - так ли это?
Дато Шубладзе: Эту декларацию все подписывали. Еще в 2000 году, когда Грузия и остальные постсоветские страны подписали декларацию, они декриминализовали гомосексуальные отношения. До 2000 года это было криминалом, потому что это был остаток Уголовного кодекса от Советского Союза.
Катерина Прокофьева: А с женщинами, представительницами секс-меньшинств, ситуация получше?
Дато Шубладзе: Смотря как рассматривать этот вопрос, потому что гетеросексуальные мужики почему-то считают очень сексуальным отношения двух женщин, и они говорят: "ну ладно, лесбиянки еще ничего" - они именно точно так, этой формулировкой говорят. Они более "френдли" к женщинам, которые представляют гомосексуальную ориентацию. На практике же им сложнее, потому что им приходится выходить замуж - если, допустим, мальчик может просто воздержаться от женитьбы, то девочкам просто приходится выходить замуж насильно, потому что им твердят: "вот, пока ты молодая, должна выйти замуж, а потом ты уже никому не будешь нужна" и т.д., и им приходится заводить семью, рожать детей, но они все равно гомосексуальной ориентации. Это двойная дискриминация, потому что они, во-первых, дискриминированы как женщины, а во-вторых, уже дискриминированы как гомосексуалы.
Я бы еще хотел пару слов сказать насчет реакции, которая больше меня удивила - с Северного Кавказа. Ваше радио называется "Эхо Кавказа", и до них это дойдет. Я не ожидал такой реакции от Северного Кавказа, потому что получаю в Инстраграме и во всех социальных сетях угрозы, оскорбления и тому подобное, но, честно говоря, меня это вообще не затрагивает, потому что, учитывая ментальное состояние грузинского социума в сравнении с северокавказскими республиками, - это как земля и небо. Допустим, та же Чечня и Грузия - это две разные вещи, и очень много людей, которые мне пишут, как раз из Чечни, что они защищают гордость кавказского мужика и т.д. Я могу сказать, что мы можем только надеяться на прогресс и просветление людей, потому что понятно, что общая государственная политика в Российской Федерации негативная, и в разговорной речи, когда вы слушаете, допустим, чиновника, ощущается, какое негативное отношение ко всему этому. А в Грузии уже почти невозможно, чтобы чиновник так публично зафиксировал свое мнение.
Катерина Прокофьева: Ну, так публично зафиксировал свое мнение только футболист, насколько я понимаю...
Дато Шубладзе: Он не чиновник.
Катерина Прокофьева: Но он публичная персона.
Дато Шубладзе: Он член национальной футбольной сборной, так что это довольно-таки резко было для грузин, потому что никто не ожидал, что кто-то из такого гомофобно-маскулинного вида спорта заступился бы за права гомосексуалов. То же самое для Северного Кавказа, просто невозможно, чтобы такое произошло. Я немного понимаю их реакцию и думаю, что все будет хорошо, просто нужно время для прогресса, потому что, как я знаю, во многих селах и субъектах Российской Федерации превыше всего стоит закон чести, а не закон государства. Когда придет время, когда закон государства будет стоять превыше всего, тогда уже можно и о других вещах говорить.
Джонатан Ван Несс сочетался браком со своим лучшим другом
5 января 2021
В Израиле на один день признали однополый брак, заключенный онлайн в США
1 января 2021
В Нью-Йорке от передозировки скончался легендарный тусовщик Майкл Элиг
27 декабря 2020
Невада стала первым штатом США, закрепившим брачное равноправие в Конституции
9 ноября 2020
[ВИДЕО] 99-летняя трансгендерная женщина собирает деньги для пожилых ЛГБТ-людей
11 июня 2020
Драматург Ларри Крамер скончался в Нью-Йорке в возрасте 84 лет
28 мая 2020
В Нью-Йорке от осложнений на фоне коронавируса умер пионер ЛГБТ-движения
22 апреля 2020
Блокировки страницы ЛГБТ-активистки в сети "ВКонтакте" добивается прокуратура Волгограда
20 января 2021
[ВИДЕО] Команда фильма "Добро пожаловать в Чечню" удостоена международной премии IDA за "Мужество под огнем"
18 января 2021
[ВИДЕО] "Инстаграм" заблокировал страницу "Иллюминатора" - проекта для родителей ЛГБТ-детей
11 января 2021
Столичный "Стимул" открывает отделение в Калининграде с самым классным юристом
10 января 2021
Первый гей-бар США с прозрачными окнами под угрозой закрытия на фоне пандемии
4 января 2021
"Бок о Бок" в Москве не состоится из-за "опыта общения с Роспотребнадзором"
4 января 2021
45 судебных исков и уголовных дел - "Стимул" подвел итоги 2020 года
3 января 2021
В конце прошлого месяца Грузия обсуждала событие - гей-свадьбу в США. И ладно бы просто гей-свадьбу, но бракосочетались грузин и итальянец - в чохах, фольклорных костюмах, которые для грузин имеют особенное значение. В Грузии даже есть общество "рыцарей-чохоносцев". Клятву, которую произносят при вступлении в эту организацию, написал сам Патриарх всея Грузии Илия Второй, а он вот уже как 20 лет возглавляет список самых влиятельных персон в стране.
Сегодня мы говорим с Дато Шубладзе, устроившим грузинскому обществу очередную волну, который и опубликовал у себя в Facebook фотографии в чохах, вызвавшие бурную реакцию.
Катерина Прокофьева: Давид, расскажите мне, какие эмоции вызвала публикация вами фотографии со свадьбы с вашим партнером в чохах, на кого этот ход был рассчитан и такого ли вы ожидали?
Дато Шубладзе: Скажем так, что эмоции обычные, привычные, потому что я жил, родился и вырос в этой стране, так что знаю, какие эмоции и бурные реакции вызвало бы это все. Я был готов к тому, что они бы так отреагировали. Но я очень и очень счастлив, что эти эмоции были намного меньше, чем я ожидал. Люди, наверное, стали более прогрессивно смотреть на вещи и стали более толерантны к вещам - даже если они не солидарны, они просто стали, мягко говоря, "ну да ладно, черт с вами", даже не реагируют. Что касается того, для чего это было сделано, то это был, так сказать, протест, и одевать чоху надо было для того, чтобы подчеркнуть, что и гомосексуалы те же люди, которые могут употреблять те же самые традиционные одежды, и в этом нет ничего такого особенного. Как, например, в Грузии начали говорить, что это святая святых и т.д. Это не святая святых - это ткань, которая сделана из шерсти, и точка, и просто фольклорный костюм.
Катерина Прокофьева: Да, именно вкладывают такое значение и отождествляют его с понятием мужественности.
Дато Шубладзе: Ой, я очень соболезную тем людям, которые отождествляют клочок шерстяной ткани с мужеством. Второе - то, что для меня мужество не главное, для меня главное - человечность. С мужеством далеко не пойдешь, а человечность нужна во всех планах.
Катерина Прокофьева: Вы говорили, что это было ваше определенное послание господам (Серго) Брегадзе и (Гии) Коркоташвили. Они-то как-то отреагировали на ваш троллинг?
Дато Шубладзе: Нет, они оказались достаточно умными, чтобы не отреагировать на это. Но я так и думал, что они просто промолчат, потому что я им всегда говорил, когда у меня была возможность с ними прямо общаться, что "ребята, вы делаете то, что нам нужно, потому что больше, чем вы, внимание к этому никто не может привлечь, а нам нужно внимание, потому что государство не обращает внимания, социум - просто закрывает глаза и говорит, что нас не существует, и у нас никаких проблем нет, это все выдумка. А вы как раз своей активностью помогаете нам донести то, что мы хотим донести до людей и государства" - имеется в виду проблематика ЛГБТ-сообщества и все остальное.
Катерина Прокофьева: И как вы оцениваете действия властей и полиции, которая, собственно, идет на поводу у общественности?
Дато Шубладзе: Знаете, если она идет на поводу у общественности, то тогда мы должны отменить Уголовный кодекс, потому что у общественности во многих селах Грузии превыше закона - честь, так сказать, горные законы. Так давайте отменим Уголовный кодекс и будем наказывать людей смертью и будем брать кровь за кровь, а не отсылать людей в исправительные учреждения. Что касается того, как относится государство, то власти для публики - Евросоюза, Соединенных Штатов - очень хорошо себя ведут, они очень хорошие законы принимают, но эти законы потом кладут в папки, и они пылятся на полках. А если оно нужно кому-нибудь, то вряд ли кто применит. Например, судебный институт никогда ничего не принимает такое. У нас были преступления на почве ненависти, и ни один судья не воспользовался статьей Уголовного кодекса Грузии, которая подразумевает наказание с перспективой криминала на почве ненависти. Я имею в виду то же самое на почве ориентации, расы, этничности, никогда грузинское правосудие не применяло это, а у нас есть этот закон, против которого были тот же Брегадзе и члены "Грузинского марша", но мы все равно смогли провести этот закон, но ни один судья не пользуется этим, ни один прокурор.
Катерина Прокофьева: А почему?
Дато Шубладзе: А зачем им это? Им легче потом выйти и сказать: "А где вас ущемляют, а где ваши права ущемляются?" То же самое говорится не только о сексуальной ориентации, но и о расовой и этнической дискриминации, на выявление которых грузинское общество очень богато. Я знаю людей, которых выгоняют с работы, потому что они из другой этнической группы, - уже не говорим о сексуальной ориентации.
Катерина Прокофьева: Каково количество открытых и скрытых представителей ЛГБТ в Грузии, по вашим оценкам?
Дато Шубладзе: Я не знаю, никто не вел переучета насчет того, кто открыт, а кто закрыт, но все, кто являются ЛГБТ-активистами, они все открытые, потому что открытость - это один из наиважнейших инструментов против гомофобии, потому что ты не оставляешь шанса, чтобы они тебя шантажировали, что у них очень хорошо получается. Например, они могут просто секретно записать твои отношения, а потом позвать тебя в отделение и сказать: "Вот, смотри, мы знаем, что ты такой, а теперь будет делать то, что мы тебе говорим, или мы это обнародуем". Это очень распространенная практика в бывших советских странах - мы знаем, что в России такое случалось, в Украине. В Грузии у нас был большой скандал, когда после смены власти оказалось, что у предыдущей власти очень много записей сексуального характера, что использовалось для шантажа не только людей гомосексуальной ориентацией, но и женщин и мужчин, которые имели связи на стороне. Т.е. они пользовались личной жизнью для шантажа, и, конечно, чтобы не оставить никаких шансов шантажировать тебя, - это публичность.
Катерина Прокофьева: В таком случае, вопрос: много ли грузинских геев было вынуждено эмигрировать именно из-за своей сексуальной ориентации, а не из-за чего-то другого?
Дато Шубладзе: Я знаю, в Нью-Йорке живут довольно многие из ЛГБТ-сообщества, которые просто вынуждены были свернуть свою жизнь и начать все заново из-за того, что они никак не могут реализовать себя. Под реализацией себя я имею в виду то, что им приходилось лгать, вести двойную жизнь только для того, чтобы их, допустим, не выгнали с работы или не возникало проблем с семьей и родственниками только из-за того, что они не той ориентации, которую те хотят видеть. Я не могу назвать точные цифры, сколько членов ЛГБТ-сообщества находятся в Нью-Йорке, но это немаленькая цифра.
Катерина Прокофьева: Вы говорите, что важна публичность... Вот, возьмем открытого гея в Грузии - он же не найдет работу, ему будет трудно это сделать?
Дато Шубладзе: Давайте я скажу, исходя из своего опыта и своей жизни. Мне очень часто отказывали в работе - я был ЛГБТ-активистом, но я же должен был еще где-то работать. У меня очень часто бывало так, что я проходил собеседование, был вне конкуренции, но все равно говорили: "извините, мы вас не можем взять на работу", а потом по секрету говорили: "знаете, если бы вы себя потише вели, может быть, у нас с вами получилось бы, но из-за того, что вы открытый гей, мы не можем вас взять на работу". Это неофициально. Много раз меня выселяли из квартиры, которую я арендовал, потому что каждое мое появление на телеэкране вызывало бурные эмоции у владельцев квартир, которые я арендовал, и они мне всегда говорили: "извините, у нас с вами нет никаких проблем, но мы не можем держать открытого гея у нас в квартире, потому что там соседи возникают, и мы не хотим проблем", и это было очень часто.
Катерина Прокофьева: Скажите, есть ли какие-то гей-френдли пабы в Тбилиси, может быть, какие-то клубы?
Дато Шубладзе: Есть гей-френдли бары, дискотеки и т.д. Мои друзья, которые находятся еще в Тбилиси, говорят, что предприниматели приходят к той мысли, что для бизнеса не имеет значения твоя ориентация, и для них только важно, чтобы человек приходил и тратил деньги, а, так скажем, гуманная и приемлемая атмосфера становится все большим стандартом для тбилисских развлекательных заведений. Я бы мог, например, назвать бар "Success", который существует еще с прошлого века, но давайте просто скажем, что есть - их немного, но с каждым годом становится все больше тех заведений, которым все равно, какой ориентации их клиент.
Катерина Прокофьева: Что ж, слава богу, что с тех пор, как вы уехали, вы замечаете какие-то улучшения...
Дато Шубладзе: Ну, я бы не сказал, что эти улучшения есть в плане законодательства, потому что как все было, так и осталось. Можно сказать, что это такая поза у государства - когда их спрашивают: "у вас же есть проблемы с этим", то же касается и этнической проблематики, они скажут: "нет, у нас никакой такой проблемы нет, а те, кто говорит, это провокаторы". Когда их приглашают в разные судебные институции в Штатах или же в Европе, они всегда говорят: "у нас нет никаких проблем". Я помню, даже президент (Михаил) Саакашвили, когда его здесь, в Джорджтаунском университете спросили, он ответил: "Нет, у нас геи живут очень хорошо, у них никаких проблем нет", и это был 2005 или 2006 год. Но тогда у нас не было такого дружелюбного законодательства, как сейчас, тем не менее президент сказал, что это блеф. И когда я сам встречался с президентом и сказал, что у нас есть такие-то проблемы, он сказал: "давайте, молодой человек, не выдумывать".
Катерина Прокофьева: Поправьте меня, если я ошибаюсь, но по-моему Грузия подписывала Декларацию ООН о сексуальной ориентации и гендерной идентичности тоже, - так ли это?
Дато Шубладзе: Эту декларацию все подписывали. Еще в 2000 году, когда Грузия и остальные постсоветские страны подписали декларацию, они декриминализовали гомосексуальные отношения. До 2000 года это было криминалом, потому что это был остаток Уголовного кодекса от Советского Союза.
Катерина Прокофьева: А с женщинами, представительницами секс-меньшинств, ситуация получше?
Дато Шубладзе: Смотря как рассматривать этот вопрос, потому что гетеросексуальные мужики почему-то считают очень сексуальным отношения двух женщин, и они говорят: "ну ладно, лесбиянки еще ничего" - они именно точно так, этой формулировкой говорят. Они более "френдли" к женщинам, которые представляют гомосексуальную ориентацию. На практике же им сложнее, потому что им приходится выходить замуж - если, допустим, мальчик может просто воздержаться от женитьбы, то девочкам просто приходится выходить замуж насильно, потому что им твердят: "вот, пока ты молодая, должна выйти замуж, а потом ты уже никому не будешь нужна" и т.д., и им приходится заводить семью, рожать детей, но они все равно гомосексуальной ориентации. Это двойная дискриминация, потому что они, во-первых, дискриминированы как женщины, а во-вторых, уже дискриминированы как гомосексуалы.
Я бы еще хотел пару слов сказать насчет реакции, которая больше меня удивила - с Северного Кавказа. Ваше радио называется "Эхо Кавказа", и до них это дойдет. Я не ожидал такой реакции от Северного Кавказа, потому что получаю в Инстраграме и во всех социальных сетях угрозы, оскорбления и тому подобное, но, честно говоря, меня это вообще не затрагивает, потому что, учитывая ментальное состояние грузинского социума в сравнении с северокавказскими республиками, - это как земля и небо. Допустим, та же Чечня и Грузия - это две разные вещи, и очень много людей, которые мне пишут, как раз из Чечни, что они защищают гордость кавказского мужика и т.д. Я могу сказать, что мы можем только надеяться на прогресс и просветление людей, потому что понятно, что общая государственная политика в Российской Федерации негативная, и в разговорной речи, когда вы слушаете, допустим, чиновника, ощущается, какое негативное отношение ко всему этому. А в Грузии уже почти невозможно, чтобы чиновник так публично зафиксировал свое мнение.
Катерина Прокофьева: Ну, так публично зафиксировал свое мнение только футболист, насколько я понимаю...
Дато Шубладзе: Он не чиновник.
Катерина Прокофьева: Но он публичная персона.
Дато Шубладзе: Он член национальной футбольной сборной, так что это довольно-таки резко было для грузин, потому что никто не ожидал, что кто-то из такого гомофобно-маскулинного вида спорта заступился бы за права гомосексуалов. То же самое для Северного Кавказа, просто невозможно, чтобы такое произошло. Я немного понимаю их реакцию и думаю, что все будет хорошо, просто нужно время для прогресса, потому что, как я знаю, во многих селах и субъектах Российской Федерации превыше всего стоит закон чести, а не закон государства. Когда придет время, когда закон государства будет стоять превыше всего, тогда уже можно и о других вещах говорить.
"Эхо Кавказа"
Фото Instagram
19 декабря 2017 года
Фото Instagram
19 декабря 2017 года
Отзывы читателей
людофоб
(19/12/2017 14:37)
людофоб
(19/12/2017)
У человека – до боли знакомые нам проблемы. Но он не истерит, рассуждает с редким здравомыслием. Вот это и называется достоинством.
+24
Смотрите также
Общество Законы Гей-брак
Как ЛГБТ+ паре заключить брак за рубежом? Консультирует "...ЛГБТ-сеть"
Кино Фильмы Гей
Фильм "А потом мы танцевали" вышел на экраны США. В России его не покажут
Законы Гей-брак
Итак, вы решили заключить официальный брак. Но загвоздка в том, что вы являетесь гражданами России, где однополые браки все еще не разрешены. Заранее скажем - не расстраивайтесь, это не является препятствием для реализации ваших планов...
Искусство Кино Фильмы Гей
Игровой шведский фильм "А потом мы танцевали" (And Then We Danced) пришел в Америку, уже увенчанный призами многих международных фестивалей.
Гей-движение:
Другие материалы
самые популярные
самые популярные
последние материалы
последние материалы
Общество Законы Права геев Азия
Быть геем в Китае - это значит уметь вертеться
Законы Права геев Азия
Чужой среди своих
Законы Права геев Азия
Синхунь - это новое китайское понятие, введенное в обращение для обозначения "брака-сотрудничества" между мужчиной-геем и женщиной-лесбиянкой.
Общество Законы Права геев Азия
Там, где традиционализм берет верх над человечностью, таким не место. На родине их ждут в лучшем случае насильственный брак, в худшем - издевательства и тюрьма. В России, куда узбекский юноша прибыл на заработки, его также не приняли с распростертыми объятиями.
